продолжение...
- Вы же международная компания. Как обстоят дела за пределами?
- В БРИКС — хорошо, в России — хорошо. Некоторые европейские страны, не буду называть, чтобы их не подставлять, сделали вид, что не заметили. А вот наши эстонские и прибалтийские братья, они были первые, кто остановил движение по счетам компании, а сейчас нас выбрасывают из тендеров. Я перестал быть владельцем компании. Когда я вляпался в это дело, я продал свои доли своим партнерам, поэтому я номинально сегодня с «Тавридой» не связан. Меня подставил The Wall Street Journal.
- Каким образом?
- Попросились на интервью, мы договорились с ними, договорились, что он согласует текст, мне хотелось донести некоторую мысль до западного слушателя. Он согласовал со мной тезисы, которые были наговорены, а эти тезисы как раз в статью не попали, а попали другие. В общем, кидалово, как по-русски говорят, в чистом виде. По сути дела получился призыв «мочить» компанию. Статья была написана в таком контексте. Начиналась с того, что «в то время, как фрау Меркель выступает с призывом покарать Россию за аннексию Крыма, компания главного крымского сепаратиста продолжает монтировать гигантский стенд на ярмарке, которая проходит в Ганновере. Что за безобразие»? Совсем плохо в Штатах.
- Там, конечно, в первую очередь.
- Там еще хуже. Повторяю, я не владелец сегодня. Номинально санкции на компанию не должны распространяться. Я специально ушел, чтобы не подставлять компанию.
- А компания включена в санкции или только вы?
- Нет, только я. Я ушел, номинально, по закону, санкции не должны распространяться на компанию, на сотрудников, на людей. В той же самой Прибалтике люди на протяжении многих лет работают. То же самое в Штатах. Не первый год создавалась компания, достаточно хорошая, хоть и небольшая, но достаточно хороший коллектив. Они же — страна юристов, у них есть понятие indirect involvement (непрямое вовлечение), и теперь их всех заставили подписать, что никаких контактов со мной не будет, а иначе тюрьма-решетка-20 лет. Они все там запуганы.
- Но компания функционирует?
- Компания пока функционирует, но по Прибалтике мы видим, вчера получил письмо от нашего литовского представителя, что их выбрасывают из всех тендеров, с ними боятся работать. Создается атмосфера.
- А большая часть именно госзаказов или тендеры коммерческие?
- Нет, коммерческие тендеры. Это же зачастую энергокомпании, я не знаю, кто там владеет литовской энергокомпанией: государство или частники, возможно, что и приватизированные частники. Но суть в том, что сегодня создается обстановка, в которой субподрядчики боятся с нами работать.
- Сегодня вы оказались на таком ограниченном поле действия, и не только вы, а все коллеги-бизнесмены, работающие в Крыму, если я правильно понимаю? Сложность выезда, например.
- Я уже наездился, что мне.
- Есть люди, которым бы хотелось поездить, и вообще любой бизнес хочет расширяться.
- Переживут. Есть же вещи, которые мне не подвластны. Бизнесу всегда нужно быть в плюсе, чтобы жить. Какая-то прибыль — это поплавок, который поддерживает бизнес. Понятно, что ты можешь упасть в минус ненадолго, но систематически ты не можешь быть в минусе, это только Соединенные Штаты Америки могут себе позволить быть все время в минусе, и это проблема как в том анекдоте про носорога: у него плохое зрение, но это не его проблема.
- Мстительное злобное животное, но это не его проблема.
- При его размерах это не его проблема. То же самое здесь. Обычное правило — должен быть в плюсе. Когда эта граница падает ниже, и с этим ничего невозможно сделать, бизнес надо закрывать. Пока мы еще не дошли до этого состояния дел.
- Вы хотите сказать, что оно того стоило?
- Есть вещи, которые несопоставимы между собой, с моей точки зрения.
- Ваши коллеги-бизнесмены готовы на эти ограничения, жертвы?
- Не знаю, у меня нет таких коллег-бизнесменов. Я знаю тех, кто не готов. Я знаю, что многие боятся заходить в Крым. Какой-нибудь банк боится сейчас открыть представительство в Крыму, есть у меня такой знакомый, потому что говорит: «Я хочу в Америку ездить».
.- И снова о знаменитом свитере Чалого...
- Посреди революции куча было всяких движений. Прибежал человек, не буду говорить какой, сказал: «Все, сегодня вылетаем в Москву». Я говорю: «Зачем»?. «По стратегии будет встреча экспертных групп. Сколько ты человек возьмешь?». Говорю: «Пять». Через два часа звонок: «Так, пять мало, возьми еще с собой общественников». Я говорю: «А зачем на встречу экспертной группы общественники?». Мне говорят: «Ну, надо, человек хотя бы 20 чтобы было». 17 набрали. Дальше едем, лететь должны, по легенде, из Симферополя. Проезжаем Симферополь, один поворот, второй на аэропорт, последний. Я говорю: «Ребята, стоп, куда мы едем?». Говорят: «Ну, в Анапу». Честно говоря, я понял, когда все происходит, когда уже в Георгиевский зал вошли, куда я попал, собственно.
- Вы же сказали, что надевали костюм только четыре раза.
- Это почти правда.
- Женились, разводились, да?
- На развод кто же надевает костюм? Женился два раза и два раза меня награждали. Когда награждают, объявляют протокол. Я — дисциплинированный человек, сказали бы — костюм, галстук. Никто не сказал. Я приехал, как мне удобно.
- Давайте вспомним американские санкции, они никогда быстро не отменяли. Разговоры про сентябрь — это разговоры, я думаю, лет на 20 примерно.
- Смотря на что ориентировать рынок. С учетом того, что есть санкции, если говорить про Крым, не про Севастополь (не случайно два разных субъекта), я немало сил приложил к тому, чтобы именно случился отдельный субъект под названием Севастополь, потому что они по-разному живут, ментально разные. Крым, очевидно, должен превращаться во всероссийскую здравницу. А Севастополь должен превращаться в базу флота, которая станет больше. Кроме того, насколько я понимаю, для решения геополитической ситуации на ближайшие 20 лет нам потребуется Средиземноморская группировка. Сегодня она уже де-факто есть.
- Проблема, чтобы выйти в Средиземное море, нужно с турками договариваться.
- Нет, не надо ни с какими турками договариваться. Есть конвенция Монтрё, и нормально Советский Союз пережил «холодную войну» с этим.
- Надеюсь, Балаклаву не закроют в связи с тем, что это будет база.
- Нет, зачем это нужно? Во-первых, флот уже не будет таким, каким был в СССР. Я говорю о потребностях. Как мне видится, и по тому, что происходит, даже посмотрите последние несколько лет, 2008-й год, потом 2013-й год, когда вдруг Черноморский флот резко потребовался. В 2013 году благодаря флоту, плюс дипломатическое давление, удалось избежать очень нежелательного сценария в Сирии. А сейчас эта группировка поддерживается силами четырех флотов, но это стране не выгодно. Пришел корабль из Владивостока, шел-шел, две недели - три недели потусил, назад вернулся и встал в капремонт. Экономика где? Поэтому, насколько я понимаю, ни на Севере, ни на Дальнем Востоке оперативно-тактическая группировка сегодня не нужна, а нужна сегодня реально только в Средиземном море, Персидский залив, Аденский залив, Черное море.
- Вы говорите, всероссийская здравница, может быть, южный берег, но это только южный берег. Есть еще огромный внутренний Крым.
- Есть внутренний Крым, есть берег западный: Саки, Евпатория, грязелечебницы и так далее. А, кроме того, с моей точки зрения, совершенно шикарный кусок Арабатская стрелка — классический австралийский отдых.
- А то, что «Лас-Вегас» планируется?
- Я приложил руку к тому, чтобы в явном виде Севастополь был исключен из этой зоны. Насколько я знаю по вчерашнему заседанию правительства, в Севастополе этого не будет. Капитан-лейтенанты, проигрывающие эсминец в рулетку, как-то не очень выглядят.
- Но, тем не менее, все рядом, все близко. Ялта — полтора часа езды.
- Где они будут делать, как будут делать — не ко мне вопрос, я не хочу лезть не в свои дела
