На бойню брёл табун коней понуро.
Породистых, Еланских рысаков!
И небо потемнев смотрело хмуро,
Роняя слёзы под копыта скакунов.
Там, в небе, белогривые лошадки,
Простившись с братьями идущими на смерть,
За горизонт умчались без оглядки,
Сил не найдя на грех людей смотреть
Такие дивные, печальные глаза…!
От осознанья переполненные скорбью…
С дождём смешавшись катится слеза
По благородной лошадиной морде.
Да, плачут лошади предчувствуя исход,
И старый конюх плачет вместе с ними.
Всю ночь готовя лошадей в поход,
Вплетал им в гривы ленточки цветные.
И в путь последний вышел проводить.
Щекой прижавшись на ухо шептал.
Просил он рысаков людей простить.
Как вымолить прощение не знал.
Вдруг грянул гром, разверзлись небеса,
И гордо голову подняли жеребцы.
Бог летним ливнем им омыл сердца,
Готовя в Рай, где ждали их отцы.
И дождь стекая по крутым бокам,
Смывал обиду за предательство людей,
И потянулись губы к жилистым рукам.
Им ЧЕЛОВЕК всегда был всех родней.
Какие дивные глаза у лошадей!
Два омута исполненных печали!
Поверившие некогда в ЛЮДЕЙ!
Веками с нами смерть они встречали!
И в ратных битвах с нами шли на смерть!
И вместе с нами в муках умирали!
Как мы смогли всё в памяти стереть?
За грех какой цинично так предали?
