"
А. Невзоров― Ну, большая война у нас может быть только с Украиной…
Совсем недавно этой войной пахло, и запах становился очень острым и отчетливым.
А. Соломин― Вы имеете в виду Крым?
А. Невзоров― Я имею в виду, эта вся смехотворная история с Крымом, с какими-то обрюзглыми толстыми людьми в майках, у которых очень смешные наборы, абсолютно не пригодные не только для террористических актов, но и непригодные даже для забавы публики или для устройства фейерверков. Потому что, там, даже я, который не очень хорошо знаком, но некоторый опыт имею благодаря семи войнам, на которых я был, я подглядел глазком за тем, что вынимали из рюкзака террористы. Вот я могу сказать: все эти предметы не могут быть собраны ни в какое взрывное устройство. Это взрыватели от, скажем так, одного типа, а взрывные устройства другого типа, никак не коммутирующиеся между собой. Это какие-то гранаты, которые никогда в жизни ни один террорист с собой просто таскать не будет. Это вещи, напоминающие, что с какого-то склада конфиската быстренько все побросали в рюкзачок и принесли и высыпали перед камерами.
В. Дымарский― Но если все это выглядит так карикатурно, почему война?
А. Невзоров― Ну, война – войной давно пахнет. Ничего страшного, кстати говоря…
В. Дымарский― Повоюем, и ничего?
А. Невзоров― Нет, поймите, ведь если есть миф, этот миф обязательно должен разрушиться. И просто должна возникнуть ситуация, при которой произойдет разрушение мифа. Есть один из объектов веры современного российского человека – это армия, да? Вот сейчас существует стойкое упорное верование в мощь, могущество и необыкновенные возможности российской армии.
О. Журавлева― А вы, Александр Глебович, не верите в это могущество?
А. Невзоров― Нет, я просто многократно видел эту армию в деле. Да, она полна в том числе и очень храбрыми и очень симпатичными людьми, но армия, которая проиграла войну малюсенькой Чечне, армия, которая небоеспособна в принципе, она должна где-то найти возможность продемонстрировать свою полную импотентность. И эта вера в армию должна разрушиться. Произойдет это, вероятно… кстати говоря, в том же самом Донбассе, как вы понимаете, аппетиты изначально были гораздо более обширные, чем то, что нам было предъявлено. Вполне была в планах, скажем так, и Одесса, и Херсон. Но как только эта вся история стала вязнуть – обратите внимание, даже тот же Иловайский котел, где вроде бы украинцы были беспомощны и ведомы на заклание – и то они ухитрялись огрызаться, отбиваться, подбивать технику, брать пленных. При том, что ни для кого не секрет, что, в общем, без так называемой военной мощи России даже это маленькое событие в виде Иловайского котла никогда бы не состоялось, потому что…
А. Соломин― Но вы же не оцениваете российскую армию по тому, что воюет на территории ДНР и ЛНР? Это как-то странно.
А. Невзоров― Нет, не оцениваю. Я оцениваю, скажем так, по предельно низкой мотивации. Слушайте, ну, не я же один наблюдал за происходящим в стране, не я же один видел, как примерно 14 тысяч мальчишеских жизней были спущены в канализацию в Чечне, да? И дело не в том, кто проиграл войну. Можно проиграть войну, если соперник, противник очень силен и отчаянно храбр. Да, Россия эту войну проиграла. Вопрос в том, что, как выяснилось, эта война была никому не нужна и устроена вообще ни почему, что называется. Что не было никаких причин воевать, что эти все вопросы можно было решить совершенно другим путем, не заливая все своей и чужой кровью.
Вы думаете, я один наблюдал за этим? Нет. И говорить о том, что у армии, которая опять не понимает, для чего и за что она воюет, кого она обязана убивать и нагибать, есть хоть какая-то мотивация – это только первый этап. Все остальное, я подозреваю, столь же трагично. Потому что зарплаты для военнослужащих, как бы высоки они сейчас ни были, тоже мотивацией не являются. Все остальное не думаю, что могло сильно измениться со времен чеченской войны.
О. Журавлева― Ну, изменилось довольно многое в армии, насколько мы понимаем. Туда пошли деньги, туда пошли контрактники.
А. Невзоров― Да, изменилась медийная картинка, изменились, появились склеенные из очень хорошей фанеры танки на парадах, появилась новая красивая форма. Но на самом деле это тех же самых слепых снайперов и глухих радистов переодели во что-то понтовое и голливудскообразное…
О. Журавлева― А в Сирию таких же послали?
А. Невзоров― Вы видите, что успехи российской армии в Сирии более чем скромны. О, кстати говоря, по поводу Сирии. Показали мне тут кадрики, как Путина заставляет ждать Эрдоган. Стоит прямо Владимир Владимирович…
А. Соломин― Три минуты, что ли, или четыре.
А. Невзоров― … мнется с ноги на ногу. То туда, понимаешь, повернется, то сюда. Вот пакость посильнее любого сбитого истребителя."
