Хочеться рассказать, что-нибудь веселенькое. Расскажу про второй самостоятельный выезд в поля. Просто первый раз меня дочка сопровождала. Она шла рядом, а тряслась на коне (он ничего плохого не делал ).
Так вот, после того раза, я очень загорелась желанием проверить свои силы. Взяла страх за горло и поехала. У нас на Боливаре красота поля, леса, точнее лесополосы, овраги, для меня невыезной, вообще это была красота. Еду, я это еду, горжусь собой. Даже по-моему шлем одела. Но чувствую конь как-то подо мной напрягаеся, ржет так призывно, что все тело трясется. Ну, я знаю, поржет и перестанет. Идем по тропинке, радостные такие (это наверно я больше о себе). Из-за поворота выезжает машина, я думаю не буду будить лихо. Сворачиваю на боковую тропинку и продолжаю наше чудестное путешествие. Вдруг вижу на лесной тропинке, стоит жигуль и все 4 двери открыты, но я не боюсь, еду дальше. В тот момент, когда я прохожу мимо, товарищи громко закрывают все двери. У меня паника, сердце ушло в пятки, но я силой воли не поддаюся страху. Прошли, ничего, от сердца отлегло. Товарищи оказались негомонные. Они поехали за нами следом. Дорога то лесная, объехать не реально. Ушла в сторонку и жду, уехали. Думаю, что это я буду по загазованной дороге ехать, повернула назад. И решала легонько выслать в рысь. И тут все началось. Вани стартонул и несеться себе. Так как, за столько лет, не научилась ездить галопом, сидеть не могу, трепыхаюсь, как мешок. Хочу затормозить (месяц после заездки) не могу. У меня привычка дурацкая есть, если конь несет, с него надо прыгать. Но здесь, я мужестенно болтаюсь в седле. Вылетаем на развилку. В секунду проносятся варианты поворота и наши решения с конем повернуть,
расходятся во мнениях. И что самое удивительное, я как-то удерживаюсь в седле и дальше летим, мне даже на вольт встать негде, дорожка узкая. Вылетая на поля, я начинаю тормозить, что в конце-концов получилось. Я поздравила себя с первым галопом в полях. Знаете было очень приятно , что усидела и не спрыгнула, хотя в первые секунды, такой вариант прокручавался. Руки-ноги потом долго трусились мелкой дрожью
