...
Одновременно у меня пошла работа на дисциплину.
Самое главное в дисциплине - это пузырь, личное пространство - гарант безопасности рядом с лошадью. Без этого нельзя вообще ничем заниматься, потому как лошадь может зашибить даже вовсе не со зла. Это имело для меня приоритетное значение.
Я начала учить коня отходить. Приставала и требовала осаживание.
Осаживание, как панацея от всех бед пришло к нам из прошлого. Тогда, когда я только начинала учить Бо ходить в руках, если он выпирал меня плечом, или рвался вперед, жеребцовал, и еще как либо бузил, он шел задом ровно столько, сколько требовалось для полного понимания неправильности своего поведения.
Бо тогда придумал одну штуку, которую я одобрила. На прогулках, когда мы идем вместе, он часто отстает, я же продолжаю идти прежним темпом, разматывая корду на пару метров, когда они заканчивается, Бо рысью догоняет, выходя на уровень плеча. Я не учила его этому, но такое предложение оказалось довольно удобным. Нет необходимости останавливаться и ждать, а конь может перехватить травы. И волки целы, и овцы сыты.
Осаживание плавно перешло в вытеснение коня из какого угодно положения под любым углом. Но, конечно, было бы странным заниматься только вытеснением коня из своего пространства.
Я стала учить не только уходить, но и подходить на зов. Сперва я подходила вплотную к Бо, занятому своими лошадиными делами, и предлагала лакомство только за то, чтобы он потянулся ко мне. Потом становилась подальше, и ему приходилось уже делать шаг. Потом несколько шагов. Когда он осознал шару и вошел во вкус настолько, что стал подходить ко мне и без команды, я стала прогонять его обратно, добиваясь чтобы он подходил только на зов.
Моей целью было то, чтобы он подбегал ко мне на галопе. Он сразу разобрался, что если я убегаю, то меня нужно догнать. Останавливала я его с галопа взмахом сложенной корды - именно это расстояние является моим личным пространством и по сей день, и ни разу меня не подводило.
Так мы научились основному.
Бег рядом долго не давался - ускоряясь, он меня подрезал. Эта гадость проскакивает и по сей день, несмотря на плотную борьбу с ней.
Когда Бо научился преследовать меня, это открыло нам поле для фантазии. Он научился также неотступно следовать за мной шагом, сохраняя траекторию, какие бы неожиданные маневры я не выполняла. Это у нас превратилось в подобие игры - Бо получал от этого удовольствие без каких либо подкреплений.
Я бегала, перепрыгивая через препятствия, который он прыгал вслед за мной, проходила сквозь узкие пространства, через страшные вещи, спуски, подъемы, лужи, и так далее.
С кордой дела обстояли сложнее. Бо всегда был очень сложной лошадью в этом плане, и имел тысячу и один способ, как слинять с корды. Кроме того, он двигался ужасно заторопленно и жутко вкладывался в руки. Также присутствовал смертельный страх перед бичом. Когда он вошел в другой режим жизни, он перестал сбегать, но всем видом показывал, что об этом думает не слишком положительно. Я сильно не настаивала. Очень постепенно я давала ему понять, что работа на корде вовсе не такая жуткая и противная. Иногда, получая решительный отказ, я отступала. Иногда долго уговаривала сделать хоть один кружок и отпускала. Старалась разнообразить монотонность, включить ему мозг, так как он просто переставал думать, когда начинал бежать. Он мне поверил, но я около года гоняла его без бича, используя вместо него конец корды. Работали мы, в основном на свободные аллюры, широкие и расслабленные. Постепенно я ставила вопрос с кордой все более серьезно, пока она не вошла в разряд дисциплины.
Итак, дисциплина, упражнения, которые не обсуждаются и подлежат выполнению всегда у нас состоит из:
- Ненарушения моего пространства
- Осаживания или отбегания от меня по моему знаку
- Подхода ко мне по зову
- Хождения в руках у плеча
- Работы на корде
В дальнейшем развитии добавился еще один пункт - внимание. Если Бо занимается со мной, он должен быть предельно сосредоточен на мне. Если он отвлекается, уходит, он может подвергнуться дисциплинарной пробежке в зависимости от обстоятельств.
Мое второе золотое правило:
Дисциплина - это единственное, что я могу требовать до выполнения. (усиливая воздействие до самого жесткого).
Продолжение следует...
